Источник: ЦБ РФ
АЛЕКСАНДР КУПРИЯНОВ
О, как ты дерзок, Автандил!
Повесть тринадцатого легиона.
1.
Темно, страшно… И мамы нет.
Мальчику показалось, что кто-то, большой и неуклюжий, как бегемот из компьютерной игры "Evolve"*, ворочается и вздыхает неподалеку, за верандой. В домиках бунгало тонкие стенки. А еще, может быть, большой и толстый, как Переверзис, директор техникума, в котором работает папа мальчика. Папа преподает историю, а в нагрузку, до полной ставки, Переверзис дает ему географию. "Печора впадает в Баренцово море, Волга – в Каспийское…." А "Evolve" – произношение иволв, с ударением на втором слоге. Мама про папины заработки говорит: "С миру по нитке – голому рубаха". Мама айтишник-менеджер. И зарабатывает она больше папы. С папой они познакомились, когда оба работали еще в школе. Мама преподавала информатику, но очень быстро поднялась. Она так говорит: «Я поднялась, потому что работала над собой». А папа остался историком. Хотя тоже работал над собой. Из школы его перевели преподавателем в техникум. Зато папа признанный всеми книгочей и эрудит. Мальчику кажется, что его папа знает все на свете! В папин нефтяной техникум пацаны поступают после девятого класса. Мама говорит мальчику: «Только троечники идут в техникумы! Зубри арифметику и английский!» Еще в техникуме учатся, почему-то всегда на сварщиков, дембеля. Это такие грубоватые и дерзкие солдаты, которые недавно пришли из армии. На сварщиков они идут учиться потому, что сварные, как называют себя сами дембеля, зарабатывают на газопроводах в тундре больше всех. Программу средней школы дембелям приходится доучивать в колледжах. Так стали назваться
* Evolve – (англ. развиваться). Игра в жанре шутера-стрелялки. Англ. shooter – стрелок. Научно-фантастический кооперативный шутер, в котором команда из четырех игроков-охотников противостоит игроку-одиночке, управляющему инопланетным монстром. В течение игры зверь растет, становясь сильнее и опаснее. Бегемот (англ. Behemoth ) самый большой монстр, с самым большим запасом здоровья и брони. Не способен прыгать, очень медленно двигается, а также сильно шумит. Может выплевывать расплавленную магму, притягивать охотников при помощи длинного языка, и создавать каменную стену между собой и охотником.
Справка на сайте виртуальных игр "Монстр приходит трижды", созданном мамой мальчика. Здесь и далее – проимечания героев повести.
техникумы. Тоже по-английски, произношение колиджь. С ударением на первом слоге. Мама учит мальчика английскому с пяти лет. Она считает, что без английского в жизни можешь стать только сварным. «Тоже неплохо», – говорит папа. «Но мир широк!» – возражает мама. Сама мама востребованный в их городке программист. Она работает в отделении нефтяной компании "Газпром". Добычей нефти теперь управляют компьютеры. Есть такие технологии. В какой городок Севера не приедешь, везде встретишь офис «Газпрома». В папином техникуме технологиям добычи нефти учат. Труднее всех дембелям даётся инглиш. Они так называют учебный предмет – инглиш. Училища ПТУ, которые когда-то были "ремеслухами", теперь тоже стали колледжами. Про ремеслуху мальчику рассказывал дед, Иван Иванович, отец папы. Он сам когда-то учился в ремеслухе на сварщика. Носил серую гимнастерку мышиного цвета, которую подпоясывал ремнем с фирменной бляхой "РУ". Они с друзьями мелом начищали бляхи и ходили драться с фазанами, стенка на стенку. Фазаны учились в училищах, которые назывались ФЗУ. Фабрично-заводское училище. Дед сказал, что фазаны, в насмешку над ними, "РУ" расшифровывали как "родился урод". Потому и дрались.
Директор Переверзис папу мальчика воспитывает: "Николай Иванович! Конечно, ты у нас – признанный энциклопедист. Но скажи, зачем нефтянникам история Рима? Вот ты сам подумай". Папу зовут Николай, а Переверзиса Афроний. Он родом из крымских греков. Никто не задумывался, почему его так зовут. История Рима сварщикам, похоже, действительно не нужна. А география им зачем? Побросают рюкзаки в вертолет и улетят на речку Талатаяху – бурить алмазными бурами в скалах дырки. Имя Афроний никого уже не удивляло, как и бывшие ремеслухи, ставшие колледжами. И драться стенка на стенку никто не ходил. Отец Афрония, носатый и старый дед по имени Прокопий Игнатьевич – кажется, ему исполнилось уже девяносто лет, когда-то толкал вагонетки на Воркутинских шахтах. У него было прозвище – космополит безродный. Кто такой космополит безродный, мальчик не знал. И почему он безродный? Ведь родина у старика-Переверзиса была, солнечный Крым. Потом Прокопий Игнатьевич стал вольняшкой , но назад, к Черному морю, он не вернулся. Папа объяснил мальчику, что раньше так случалось. Не все северяне возвращались на материк. Материком называлось все то, что не помещалось за Полярным кругом. Крым Переверзисов и маленькая деревня за городом Торжком, где жил дед Иван Иванович, тоже были материком. А вольняшки раньше почти все назывались зэками. Про зэков на Севере мальчику рассказывали все.
С утра почему-то припомнилось. Зэки, фазаны, Иван Иванович – он привозил помидоры сорта «Монгольский карлик» и мед в сотах, папина география и мамина игра «Бегемот». Стрелялки, кстати сказать, мальчик любил. Доходил уже до третьего уровня. Внучка Переверзисов – отличница Валька, с косой до пояса, тоже вспомнилась. Мальчик сидел с Валькой за одной партой. Его прикрепили к Вальке-отличнице. Мальчик учился средне, на «троечки». Только по «чтению» получал «пятерки».
Мальчик проснулся, глаз не открывал, но прислушался.
Совсем не страшно дышал и ворочался Переверзис.
2.
Закричали чайки-бакланы и все сразу стало ясно. Не бегемот и не Переверзис. За стенкой вздыхало море. Волны накатывали на берег и с шелестом, похожим на возню под снегом мышек-леммингов, уползали. Лемминги начинали возиться под настом весной. Большую часть своей жизни мальчик прожил на Севере, за Полярным кругом. В детстве он слушал тундру. Папа научил его пробивать в мартовском снегу лунки и, прижимая лицо к голубоватому и колючему крошеву, глубоко дышать воздухом из проталины. Пахло стлаником, талой водой и немного мятной жвачкой. Может, ему казалось, что пахнет жвачкой, но голова кружилась и во рту становилось прохладно… От мятной жвачки во рту всегда прохладно. В то время мальчик еще носил на поясе настоящий ножик в ножнах. Папа говорил: "Парень в тундре без ножа – не парень!" Не так давно они перехали в городок. Тоже северный. Носить там ножик мальчику уже не разрешили. Вместо унтяек, сшитых из оленьих шкурок-камусов, и пыжиковой рубашки-малицы, у мальчика появились сапожки-дутики и куртка с капюшоном, "Cоlymbia". Фирма была американская, но пошили куртку в Китае. Папа сказал: "Сейчас все шьют в Китае. И часы "Ролекс" тоже делают в Китае". Часов "Ролекс" мальчик никогда еще не видел. Он и негра настоящего встречал всего один раз в жизни. В их городе, кроме оленьих упряжек с бубенцами на ошейниках, бегал по рельсам и звенел трамвай. Оленей-вожаков по-ненецки звали незаменди. У них были замшевые губы и длинные языки, похожие на фитили керосиновых ламп. Олени брали с ладони хлеб, посыпанный солью. Оленеводы приезжали в городок из тундры, покупали водку, муку и патроны, чупа-чупсы и жвачку для детей, а потом их упряжки пропадали в белом мареве бескрайних снегов. "Север, воля, надежда. Страна без границ. Снег без грязи – как долгая жизнь без вранья …" Хрипел на пленке старенького магнитофона папин любимый певец. С колыбели мальчик слушал песни Высоцкого. Они почему-то тревожили его пока не замутненное сознание. Никаких ламп в городских квартирах, конечно, не было. Городская квартира это не чум оленевода с дыркой в крыше, через которую дым костра улетает в небо. Чум по-ненецки мя, а дырка в крыше – синекуй. В квартире костер не разведешь. Потому что нет синекуя. Зато в их городке работал замечательный ресторан для детей. Его открыли в здании со скучным названием "Дистанция Путей". Прямо напротив железнодорожного вокзала. Здание обшили оранжевым пластиком, а на фасаде зажгли красную букву "М". Мальчик радовался разным цветам домов в городке. Потому что раньше он видел только три цвета – белый, зеленый и рыжий. Белым лежал снег до горизонта, а рыжей становилась тундра весной и осенью. Летом даже мох-ягель, который копытили олени, был зеленым. В ресторане, если ты покупал котлету, зажатую между половинками булочки, тебе давали, совершенно бесплатно, трансформера, похожего на кузнечика. Трансформер сучил ножками, вращал глазами и скрипел суставами. И гномиков давали, похожих на сихиртя*, и Охотников пятого уровня. А если ты покупал еще пакетик картошки фри и горчичный соус… Запросто мог получить звездолет. На вокзал мальчик тоже приходил часто. Он любил встречать поезда. Скорый "Москва – Воркута" пролетал мимо. С грохотом и воем вагоны пропадали в желто-зеленой кисее северного сияния, опоясывющего городок по горизонту. Мальчик думал, что когда-то он сядет в поезд и уедет из города навсегда. Конечно, было жалко оставлять маму. И учительницу Сталину Ефремовну. Папу жалко не было. Потому что вроде как и он должен тоже уехать… Но уехать почему-то нужно было обязательно. Хотя, казалось, лучше их городка ничего нет на свете. Котлету-гамбургер и картошку-фри папа называл фаст-фудом, быстрой едой. Тоже не понятно. Мальчик мог сидеть в кафешке и пятнадцать, и двадцать минут. Даже целых полчаса. Куда дели "Дистанцию Путей" и чем теперь занимались путейцы, он не знал. Хотя иногда думал и об этом.
Были люди и нет людей! Кто же теперь определяет дистанцию путей?
*Сихиртя – в ненецкой мифологии сказочный народ низкого роста, живущий под землей. Внешне белокурые, со светлыми глазами гномики. Сихиртя в легендах часто трудятся кузнецами, и они очень добры к детям. Любят качаться на качелях, когда поднимаются на землю, чтобы набрать воды.
Рассказ Сталины Ефремовны на уроке внеклассного чтения.
3.
Ну да, конечно, так дышать могло только море, которого он еще никогда в своей жизни не видел. Мальчику было девять лет, и родители первый раз взяли его с собой на юг. У мальчика часто болело горло. Родители говорили, что морская вода вылечит ангину. Потому что в морской воде много йода. Они прилетели из тех мест, где бородатые мужики не ходят в ресторан с буквой "М" на фасаде. Буровики едят замороженную рыбу с ножа – называется строганина, и не видят трамваев месяцами. Они летают на вертолетах и качают из тундры нефть. Может так статься, что половина из них те самые дембеля, которые раньше учились в колледже Переверзиса и слушали папины рассказы про Римскую империю. Особенно мальчик любил слушать про бесстрашного гладиатора Спартака и великого Кесаря – Цезаря. Цезарь победил Спартака. И подавил восстание рабов. Мальчик так думал. На самом деле, Спартака разбил другой римский полководец – Марк Лициний Красс.*
Стараясь не скрипеть раскладушкой, мальчик встал и в окно увидел рассвет.
Седая дымка накрыла пляжи, лежаки, похожие на белых жуков, блестящих от капелек росы. И, кажется, всю страну, в которую они приехали вчера поздно вечером по горам, дымка накрыла тоже. Страна называлась Абхазия. Папа много читал про Абхазию еще перед поездкой. И в самолете все время им рассказывал. Про Колхиду и золотое руно. Про мандариновые рощи и ущелье «Каменный мешок». Энциклопедист и умница. Мальчик удивлялся: как он столько запоминает?!
Мама радовалась и кричала:
– В море, мужички ! Прямо с утра в море! Слышите, шумит?!
Отец предлагал:
– Давай сразу, Тамара! По стакану "Изабеллы" за приезд. И в море!
Мама возражала:
– Устали ведь с дороги, Коля… Лучше завтра с утра.
Не было случая, чтобы мама сразу согласилась с папой.
Снег в их городке выпадал уже в конце августа – начале сентября. Мальчик всегда знал, когда выпадет снег. Он ночью засыпал и сам себе говорил: "Сегодня ночью пойдет снег". Он почему-то знал заранее. Так оно и случалось. Мальчик еще ни разу не ошибся. Папа начинал греметь креплениями и лыжными палками с кольцами. Свечкой он натирал лыжи:
– По первому снежку… Да боже ты мой!
Мама скептически улыбалась:
– По первому снежку ангина обеспечена…
*Красс – некоторые источники предполагают, что молодой Цезарь мог участвовать в боях против войска Спартака. В последней битве у реки Силар Спартак возглавил попытку кавалерийского прорыва к ставке Красса, рассчитывая убить проконсула и переломить ход битвы. Но Спартак потерпел неудачу и погиб в схватке. Шесть тысяч рабов были взяты в плен и по приказу Красса распяты вдоль Аппиевой дороги.
Рассказ папы мальчика на занятиях исторического кружка.
Она напоминала, что у мальчика слабый иммунитет.
Мальчик не знал, пошли родители ночью купаться или нет?
Их широкая кровать стояла в глубине комнаты. У них-то с иммунитетом все было в порядке. Чего же не искупаться ночью!
Мальчик переживал, что родители часто ссорятся из-за него.
От терраски до шипящей полосы прибоя было не больше ста метров. Ну, может, двести. Он пошел босиком. По крупной гальке шагать оказалось трудно. И он шагал на цыпочках. Волны шипели и лопались белыми пузырьками. Так шипит кока-кола, когда наливаешь ее в стакан. Папа пить кока-колу не разрешал. Он считал ее вредным для желудка напитком. Булочку из веселого ресторана называл ватной, а трансформеров обзывал уродиками. Мальчик с мамой тайком бегали на вокзал, с удовольствием ели горячие гамбургеры, запивая кока-колой. Картонная коробка мальчика пополнялась очередным трансформером. Папа вечером перебирал игрушки:
– Опять в "Макдональдс" пробирались, белорусские партизаны?
Мама родилась в городе Витебске, на родине великого художника Марка Шагала. Папа сказал, что Шагал родился полумертвым. Как это? Мальчик думал, что Шагал – это такой солдат, "аты-баты, шли солдаты". А имя его Шагал. Но переспрашивать не стал. Он негра, когда был совсем маленьким, называл легром. Живого негра он первый раз увидел в Воркуте, куда они ездили с папой на зимних каникулах. Негр был тёмно-лилового цвета, в унтах и в лисьей шапке. Мальчик, как завороженный, долго смотрел ему вслед. Негр повернулся и показал мальчику язык. Язык был розовый.
Мама кричала с кухни:
– Даже американский президент любит пиццу и гамбургеры!
Папа отвечал:
– А русский и белорусский президенты любят картошку с капустой и квас.
Мальчик папе верил. Хотя он сам никогда не видел ни по телевизору, ни в ютубе, чтобы Лукашенко или президент Путин пили квас. Иногда Путин держал в руке бокал с чем-то желтеньким. Мама говорила, что это шампанское. А папа шампанское называл шипучкой или просто вином. Он так и говорил своим дембелям после приема зачета: «Только не водку! Давайте выпьем шампанского вина! Приучайтесь к культуре потребления алкоголя». Мальчик шампанское вино уже однажды попробовал. Допил из бокала, когда помогал маме убирать посуду. Их как раз провожали из тундры в городок. И соседи пришли к ним домой – на пирог с грибами, строганину и шампанское. Шампанское по вкусу напоминало кока-колу. Пузырики лопались в горле. Мальчик думал, что все президенты в мире живут не так, как остальные люди. Во всяком случае, строганину, обмакивая в перец и уксус, они не едят. Потому что они как цари. Цари должны есть абхазские мандарины – без косточек, осетров, камчатских крабов, торт "Наполеон". А не гамбургеры. Тут мама не права. Может быть, еще конфеты "Ласточка", вкуснее которых ничего на свете нет. У мальчика, помимо ангины, был детский диатез, и "Ласточку" он получал один раз в месяц – по две конфетки. На уроке любимая учительница мальчика, Сталина Ефремовна, спросила:
– Как вы думаете, дети, кто такой Президент?
Все повыскакивали из-за парт и закричали на перебой:
– Президент страной управляет! Военный парад на Красной площади принимает! А еще он он птиц спасает, сперхов, и тигров уссурийских.
Отличница и задавала Валька Переверзис – внучка директора колледжа, конечно, тут же сумничала:
– Он помогает братским народам Армении, Украины и Белоруссии.
Азейбарджан Валька не назвала. Потому что в их "втором-а" классе почти все ученики выговорить слово Азербайджан не могли. Говорили Ажербаджан. А вместо «стерхи» произносили «сперхи».
Мальчик поднял руку и сказал:
– Президент – это Кесарь!
Сталина Ефремовна нахмурилась:
– А кто такой Кесарь?
– Кесарь – тиран и диктатор. Был один такой, в Риме, Гай Юлий Цезарь… И еще много других кесарей было в Римской империи. Мне папа рассказывал. Цезарь был очень жестокий и умный. И он хотел обязательно стать царем. И всех себе подчинить. Наш президент тоже хочет всех себе подчинить.
Валька с интересом посмотрела на мальчика.
Папу мальчика вызвали в школу.
Мальчик стоял за дверью класса и почти все слышал. Он не хотел подслушивать, но так получилось. Папа ему сказал: «Выйди из класса и дождись меня за дверью». Вот он и дожидался.
– Зачем, Николай Иванович, первокласснику знать про диктаров? Кесарь – титул римских императоров. У русских царей были свои титулы. В свое время мальчик сам все узнает про тиранов и деспотов. Опять же, совершенно неуместно сравнение с Президентом… Не рано ли мы детей к оппозиции подталкиваем? Что вы все время хотите показаться умнее всех? Прямо из штанов выпрыгиваете. И детей своих тому же учите. Вы, между прочим, стали Учителем года, Николай Иванович!
Папа отвечал – мальчик слышал – с раздражением:
– Ну, по совести говоря, царем Юлий Цезарь стать не очень-то и хотел. У него было достаточно власти. Сталина Ефремовна, я вам вот что скажу. Само по себе невежество не опасно. Опасно – воинствующее невежество! Помните, Петр Первый уехал за границу учиться? Кто управлял Россией во время отсутствия Петра? Князь-кесарь Федор Ромодановский! А вот еще взять, для примера, наш коллэдж, буровиков и сварщиков…
Слово "коллэдж" он произносил нарочито вульгарно, с буквой "э".
– Теперь каждый «троечник» непременно слушатель коллэджа. Ну, как же! Вместо экзамена – передача "Поле чудес". ЕГЭ называется. Отгадай с трех раз, куда впадает Волга? "А" – в море Баренцова, "бэ" – в Аральское, "гэ" – в Каспийское… А она, Сталина Ефремовна, как впадала тысячу лет в Каспий, так и впадает! Происхождение американского, или, скорее, английского, слова колидж , уважаемая Сталина Ефремовна, восходит к латинскому collegium. Что значит "товарищество" и "содружество". Опять Римская империя! Вон Америка – всю свою государственную доктрину выстроила на Римском праве… История ходит за нами по пятам. Вы, когда-нибудь думали, Сталина Ефремовна, почему у вас такое имя?
За дверью притихли. Там еще и завучиха школьная стояла, Глафира Сергеевна Переверзис, жена папиного начальника Афрония. Любимая учительница мальчика обиделась. Она была уже лет десять как на пенсии. Ее пригласили преподавать в младших классах, потому что учителей в школах не хватало по всему Северу. Сталина Ефремовна ответила:
– Не занимайтесь демагогией и не переходите на личности, Николай Иванович! Мои родители не были сталинистами. Если вы на это намекаете. Отец строил Череповецкий комбинат. В мае пятьдесят восьмого года получили первую сталь. Горячий слиток возили по всему городу. Люди ликовали… Я родилась на следующий день, 2 мая. Поэтому меня назвали Сталина. А Иосифа Виссарионовича к тому времени уже пять лет, как похоронили. Мои родители были большими энтузиастами. Песенку такую пели: "Едем мы друзья, в дальние края, станем новоселами и ты, и я…" Вы ее не помните уже. А, скорее всего, и не знали вовсе. Зато помните про кесаря Ромодановского. А папу потом перевели в Воркуту. Между прочим, он – из семьи репрессированных. Мой дед был врагом народа и сидел по пятьдесят восьмой статье. Его реабилитировали посде съезда партии, когда культ личности Сталина развенчали. Что получилось с Америкой, которая жила по образу и подобию любимой вами Римской империи, вам лучше знать. Вы же – Учитель года, Николай Иванович!
– Во-первых, Сталина Ефремовна, Римская империя не очень мной любима. Как, впрочем, и Америка. Я Заполярье люблю. Во-вторых, вы первой перешли на личности. При чем здесь Учитель года? В-третьих, что ж вам так хочется меня с сыном в "белоленточники" записать?
Скандал нарастал. Но вовремя вступила Глафира. Как мальчик понял, она была – ни нашим, ни вашим. Договорились, что пока, на время, папа не будет звать мальчика на занятия своего исторического кружка. Слишком мал еще.
Когда шли домой, папа, в утешение, сказал насупленному мальчику:
– Потом вернешься в кружок. А пока я тебе книжку подарю одну, очень толковую – про Рим. В общем, это не совсем книжка, а переплетенная рукопись. Мы ее в кружке с ребятами сочиняли и собирали два года. Называется «Древний Рим. Такой, каким он был».
Мама называла папу залупонистым. А дембеля в техникуме, за спиной Николая Ивановича, обзывали его упоротым.
– Ты, Коля, своей смертью не умрешь… Ты ведь на всех залупаешься… На меня, на телефоны, на кока-колу и гамбургеры, на Переверзиса. Теперь вот на Сталину Ефремовну!
Папа на уроках истории отбирал у дембелей телефоны и ссыпал их в пластиковый тазик, который брал у тети Зины, повара и уборщицы техникума-интерната. Она в этом тазике мыла грязную посуду. Дембеля обижались. Папа бегал по кухне и картинно воздевал руки к потолку:
– Ее деда расстреляли по пятьдесят восьмой… Только в России внуки репрессированных могут называть своих дочерей Сталинами!
Папа все время боролся против нарочитого, считал он, засилия технологий. Он был против "стрелялок" и гаджетов. Мальчику разрешалось сидеть у компьютера не больше часа. Папа говорил маме:
– Посмотри, Тамара, во что превратились социальные сети в России! Фейсбуки, инстаграмм, одноклассники. Они превратились в помойку, в сборище негодяев и мерзавцев, оскорбляющих друг друга!
Папа мыслил на уровне стран, государств и наций. На уровне их дома, техникума, школы, городка или Заполярья он не мыслил.
Мама спокойно отвечала. Она не была упоротой.
– Интернет такое же вечное изобретение, как бумага, электричество и пеницилин. Ты собираешься в Москву на слет учителей. На оленьей упряжке поедешь или полетишь на самолете?
– Да, прогресс не остановить… Я это знаю. И я не ретроград. Но если не люди, а роботы будут качать нефть с помошью компьютерных технологий и мы будем отсылать старикам-родителям новогодние открытки по вотсапу, мы будем носить их джинсы, с дырками на заднице, слушать их рэп, бессмысленный и беспощадный, жрать их гамбургеры… И собирать пластиковых уродов. Даже не образцы, а образчики новой культуры воинствующих невежд. Варварство приходит на смену цивилизациям. Технологии меняют образ жизни! Они его корежат по своему подобию. Нации теряют индентичность. Ненцы – уже не ненцы!
– А чем тебе джинсы-то не угодили? Во-первых, у них дырки на коленях, а не на заднице. Во-вторых, нормальные штаны. Вся нация, как ты говоришь, в них ходит. И сам ты носишь. И Переверзис в джинсах щеголяет! Только дед Прокопий все еще в каких-то зэковских штанах-ватниках ходит.
– Вся нация отсылает друг другу котиков по смартфонам. Был недавно на буровой – у них в вагончике нет ни одной книги, кроме ниструкции по противопожарной безопасности. Нефтяники, добытчики главного богатства– нефти! Важнее только космос и искусственный интеллект.
Папа, зажигаясь в споре, переходил на мировые масштабы. Он так мыслил.
Мама нефть не качала. Она создала сайты приключений, игры компьютерные, и зарабатывала больше папы. И даже больше сварщиков.
– Тамара! Было древнегреческое слово норма. Норма вина, развлечений, богатства. Русские потеряли норму! Нам, как диким племенам в Африку, завезли огненную воду, бусы и бритвочки… Вот что такое интернет для русских, чукчей, якутов и ненцев… Посмотри, во что превратили тундру? Зато теперь все ходят не в звериных шкурах, а в куртках "Коламбия", жрут гамбургеры и повально мрут от огненной воды… Забрали не только нефть, алмазы и золото! Душу вынули, Тамара! А дети с малых лет говорят только про деньги, которые зарабатывают их родители. Кто больше? Послушай нашего сыночка и его дружков!
Мама соглашалась:
– Да! Дети всегда жадные. С пеленок. И они любят деньги… Только послушай их! Они хотят купить все-все на свете. Им все надо. И даже клады ищут под землей. Вот и наш сыночек…
А что – сыночек? Мальчик и правда давно хотел купить себе унты, лисью шапку, как у негра в Воркуте, и кожаную летчицкую куртку «Пилот» с эмблемой крылышек на кармане. Он представлял, как войдет в класс – в рыжих унтах и с белым шарфиком-кашне на шее. Однажды он видел такого вертолетчика в местном аэропорту. Лучше шапки, конечно, будет шлем с защитными окулярами. Валька Переверзис, конечно, ахнет! И потом, дались им эти деньги и гамбургеры. Сто раз повторяют одно и то же. А мама и мальчик гамбургеры любят. Нормальная котлета. Главное успеть съесть ее горячей. И лапшу «Доширак» хлебают тоже с удовольствием. Мальчик почти все понимал в спорах папы и мамы. Он не понимал только одного, почему русские поработили ненцев? Было такое ответвление в спорах отца и матери. У них в классе учился Витька Пэдарангасава, интернатовский, сын знатного бригадира оленеводов. Интернат существовал как раз при папином техникуме. Витька не только лучше всех метал олений аркан тынзей, но и с двух рук, не глядя, набивал эсмээски. Мальчик попросил показать, как он это делает. Витька, тоже залупонистый, заважничал:
– Фамилию мою правильно выговоришь? Тогда покажу.
Азербайджан и Пэдарангасава правильно произносила только Сталина Ефремова. А залупонистых и упоротых среди ненцев хватало. Точнее сказать, что залупонистыми они были почти все.
Папа объяснил мальчику, что в пальцах ненцев особая моторика. Она природная. И рисовал Витька лучше всех в классе. На доске мелом он проводил две параллельные прямые. Потом измеряли линейкой. Ни на миллиметр не ошибался! Сталина Ефремовна говорила Витьке:
– Умничка!
Мальчику она никогда так не говорила.
4.
Мальчик сел на гладкое, отполированное зелено-изумрудной водой, бревно, сучковатый комель которого уже почти заплыл песком и галькой. Такие бревна и коряги они встречали на берегах таежных речек, когда папа брал его с собой на рыбалку. Солнце еще не вставало. Но мальчик хорошо видел ровную линию горизонта, длинный мол, вдающийся далеко в море, шлюпки, привязанные к толстому канату пирса. И стайку гидроциклов в отдельной гавани. Море, конечно, было прекраснее тундры. Тут даже спорить не о чем. Прекраснее и – всё! Волнение теснило грудь мальчика точно так же, когда он дышал в проталину тундры. Несколько лодок, перевернутые кверху днищами, лежали на бетонной площадке, откуда и начинался мол. Мальчик подумал: "Вот где будет мой штаб… Под лодкой". В мире осталось совсем немного мальчиков, которые до сих пор строят штабы. Мальчик был тем самым мальчиком, который упорно, везде, где только мог, начинал строить штабы. Особенные места, скрытые от взрослых. Там можно спрятать необходимые для мальчишеской жизни вещицы. Патроны-гильзы от взорвавшейся петарды – почти готовая "взрывчатка"; кем-то выброшенные цветные провода – пригодятся для "рации"; сломанный длинный фонарик без кнопки включателя – можно батарейки присоединить напрямую и получится прожектор, прожигающий темноту; заржавевший перочинный ножик – очень легко отмачивается в керосине, а потом напильником вытачиваешь стилет. Стилет – обязательно, потому что стилет – обоюдоострый клинок. С перочинным ножичком, которым подтачивают карандаши, в разведку не пойдешь. Зачем мальчикам штабы? Человеку, входящему в мир, нужно свое пространство. Где не будет Глафиры Сергеевны Переверзис. "Не бери без спроса мел, положи на место тряпку, отключи компьютер – в танчики поиграешь у папы на кружке…" Раньше папа работал в школе, а потом Переверзис пригласил его в техникум. Считалось, что папа пошел на повышение. Школьные учителя завидовали ему. Потому что нефтяники платили педагогам, конечно, больше, чем учителям в школах… Нефть, сказал папа, главное богатство мира. Не зря дембеля рвались в сварные. Надо попросить папу купить мальчику лисью шапку и унты.
Была еще одна причина для открытия штабов, но мальчик ее пока не знал. Дед Иван Иванович рассказывал, что когда-то, для мальчика очень давно, все советские люди прошли через войну. Сам дед ее тоже почти не помнил, потому что родился сразу после войны. Про карточки хлебные помнил, про блокаду в Ленинграде. Сейчас такого города, Ленинграда, уже нет. Что-то деду рассказывал его отец – тоже Иван. Иван-2 был настоящим разведчиком, ходил за линию фронта и брал языков. Тоже не очень понятно. Языками называли не английский и немецкий языки, а пленных фашистов. Они должны были рассказывать в красноармейском штабе про свои военные секреты и тайны. Для этого плененных языков требовалось расколоть. Мальчик спросил:
– Их что – пытали? Как Спартака?
Дело происходило на летних каникулах – приехали к Ивану Ивановичу в гости. Рыбачили на прудах у церкви, за Торжком. Папа, памятуя бурное объяснение со Сталиной Ефремовной, внимательно посмотрел на сына.
– Во-первых, Спартак погиб в бою. Его римские солдаты убили, дротиком. В плен он не попадал. Стало быть, пытать Спартака не могли. Во-вторых, кто тебе сказал, что красноармейцы кого-то пытали… Хоть бы и фашистов?
Мальчик удивился:
– Папа, ты что – не знаешь?! Правда! Сталин послал телеграмму по всем штабам: фашистов и врагов народа можно пытать! Зэков и космополитов безродных – тоже. Отец Переверзиса нам на классном часе сам рассказывал, как его держали в специальной яме, в вечной мерзлоте. Называлась яма карцером. Есть давали только мерзлый хлеб и воду. Он спал на земле. Была такая тайная организация со штабом в Кремле. Она "Смерть" называлась. Им тоже разрешали пытать фашистов.
– Все-таки, наверное, не "Смерть", а "Смерш". Военная контрразведка, созданная в годы войны. Она ловила немецких шпионов и предателей.
Николай Иванович с ужасом уставился на своего мальчика. Боже, какая каша в голове! Штаб в Кремле, яма в вечной мерзлоте… Просто ошметки истории. Так листочек, бывает, порвешь, а потом не знаешь, как сложить клочки, чтобы прочесть заново. Наверное, надо, действительно, пока не пускать его на занятия кружка. Иван Иванович тоже смотрел с интересом на внука. Отголоски правды мальчика были такие. В мае 1937-го года прокурор Вышинский, в присутствии Сталина и наркома Ежова, намекнул на необходимость применения насилия, чтобы заставить маршала Тухачевского признаться в государственной измене. По воспоминаниям бывшего военного прокурора Афанасьева, Вышинский развил "теорию" о непригодности гуманного обращения с врагами. Дескать, царские жандармы с революционерами не церемонились. Сталин, якобы, бросил на ходу: "Ну, вы там смотрите сами, а Тухачевского надо заставить говорить!" Верить – не верить воспоминаниям Афанасьева? Но далее, папа мальчика хорошо помнил, следовали исторические факты. На совещании руководителей региональных НКВД, в июле 1937-го года, перед массовыми арестами, Ежов и его заместитель Фриновский прямо сказали советским чекистам: "Можете применять и физические методы воздействия". В январе 1939-го года Сталин специальной шифротелеграммой оповестил руководителей партии и НКВД, что "применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937-го года с разрешения ЦК ВКП(б)".
Как мальчику рассказать и, самое главное, объяснить все это?*
Сможет ли он понять правильно?
Отец спросил:
– Кто тебе все это рассказал?
– Витька Пидара… Пудара… Да ты его знаешь. Он у нас в классе самый умный. Умнее Вальки Переверзис!
– Пэдарангасава. Чтобы правильно произносить трудное слово, нужно в уме поделить его на две части. Пере-верзис, Пэдаран-гасава. Азер-байджан.
Николаю Ивановичу почему-то сразу вспомнилось, что их Ненецкий национальный округ, единственный в стране, недавно проголосовал против поправок к Конституции. Он спросил:
– А что за штаб в Кремле?
– Ты что – не знаешь? Не прикалывайся, пап…
– Я не прикалываюсь. Госсовет, что ли? А они, там в Кремле, сейчас кого пытают? Фашистов победили, космополит безродный один остался – Прокопий Переверзис.
Дед Иван Иванович, тоже сварной, но только уже на пенсии, рассмеялся:
*Все это – " Если бы чеховским интеллигентам, все гадавшим, что будет через двадцать-тридцать-сорок лет, ответили бы, что через сорок лет на Руси будет пыточное следствие, будут сжимать череп железным кольцом, опускать человека в ванну с кислотами, голого и привязанного пытать муравьями, клопами, загонять раскаленный на примусе шомпол в анальное отверстие ("секретное тавро"), медленно раздавливать сапогом половые части, а в виде самого легкого – пытать по неделе бессоницей, жаждой и избивать в кровавое мясо, – ни одна бы чеховская пьеса не дошла до конца, все герои пошли бы в сумасшедший дом".
Выписка папы мальчика из "Архипелага ГУЛАГа" Александра Солженицина.
– А враги народа – пидар-моты и казно-крады.
Он специально поделил слова пополам.
Папа строго посмотрел на деда Ивана. А сыну посоветовал:
– Начни-ка лучше с народных сказок и русских былин…
И тут же осекся. В сказках и былинах тоже всякого и разного хватает.
На донке у мальчика зазвонил колокольчик. Он бросился подсекать спиннинг:
– Папа, карп! Огромный, кажется…
Идея штабов, и необязательно коммунистических, возникала не только в голове первых русских скаутов, замечательного писателя-воина Аркадия Петровича Гайдара и китайских реформаторов под предводительством Мао.
А еще мы, конечно, всегда готовились к защите. И продолжаем готовиться. Возродили соревнования ГТО и "Зарницу" – игру юнармейцев, а теперь еще исторические реконструкции. Как на Бородинском поле мы разбивали французов. А мы их там разбили? Тогда почему Москву оставили? Хитрый Кутузов, он заманил Наполеона на погибель… Оказывается, что и одноглазым Кутузов вовсе не был. Его художник так нарисовал. Чем больше мальчик интересовался историей и чем больше папа отвечал на его каверзные вопросы, тем яснее мальчику становилось, что взрослые много чего напутали в прошлом. И продолжали путать в настоящем, приспосабливая давно минувшие события под надобности сегодняшнего дня. Нет, свой штаб, где они с Витькой расскажут друг другу не выдуманную правду, был просто необходим. Штабы в подвалах и базы под шлюпками мальчики строили сами. Не по приказу маршала Сталина, прокурора Вышинского, или диктатора Цезаря. "Витька Пэдаран-гасава метнул гранату дальше всех, – докладывал мальчик папе, – получил значок ГТО, а у меня третий разряд!"
Папа начинал бегать по комнатке в их общаге-малосемейке:
– Опять всеобщая милитаризация… Страна готовится к войне! А мои студенты на вопрос «Кто победил во второй мировой?» уверенно отвечают: китайцы! Почему китайцы?! Да потому, что их больше всех на земле! А тут еще ты со своими "танчиками"!
Камешек в мамин огород. Игра «Танки», придуманная двумя белорусскими парнями, охватила миллионы мужиков во всем мире. И опять масштабы. Не «второй-а» класс готовился к защите и обороне, а целая страна. Мальчишки строили в лесах шалаши, девчонки придумывали свои секретики. Секретики это совсем просто. Надо зарыть в земле цветные осколки стеклышек. Не потому, что в доме нет красивых чашек. Во многих домах они уже были. Но девочки хотели своей красоты. А мальчики хотели защищать девочек. И свою страну. Сначала – от фашистов. Потом, уже в наши дни, от инопланетян, монстров и американцев. Которые могут на нас напасть – в школе говорили. Защищать, если они настоящие мальчики. Когда-то вообще не существовало пацанов, которые не устраивали бы шалашей и каморок на чердаках, в полуподвалах, а, нередко, и просто в зарослях кустов, или на ветках деревьев, называя их везде одинаково штабами. Недавно появилось понятие база. Похоже, оно пришло из компьютерных игр. Большинство мальчишек уже играли в стрелялки, догонялки, и всякие другие перделки. Перделки – папа так выражался. А самые глупые мальчики и девочки играли во «фрутики» и «пузыри». Папы и мамы играли в «Мафию» и «Монополию». Витька Пэдаран-гасава играл в "Киберпанк-2077", самую продвинутую игру подростков.
Перед базой и штабом всегда шла нычка. Нычка – совсем просто. Когда ты находишь нужную для будущего штаба вещь, ты её прячешь от взрослых и детей-конкурентов. Заныкиваешь. Главное спрятать быстро и запомнить место, куда спрятал. Нычку можно сделать за сливным бачком унитаза в туалете, под матрацем у себя в комнате, на балконе и на антресолях. Очень хорошие получаются нычки в огороде и в яблоневом саду деда Ивана Ивановича. Приехав на море, мальчик первую свою нычку сделал под крыльцом домика. Прямо на площадке перед бунгало, в свете фонаря, он увидел цветные проводки и петарды, похожие на связку гранат. Петарды уже взорвались, раскрасив фейерверком чернильное небо. Остались картонные гильзы. Незаметно для мамы и отца он закатил их ногой под крылечко. Рация и гранаты для будущего штаба.
5.
Мальчик услышал шаги за спиной. Рядом с ним присел на бревно лысоватый и небритый дядька. Представительный, с накачанным торсом и с большими залысинами со лба. Лет, наверное, сорока, в растянутой на животе майке. На майке было написано "Президент Путин". И на спине оттиснута фотография Владимира Владимировича в морской пилотке. Папа мальчика был худым и жилистым, в очочках тонкой оправы. Часто сутулился. Мама называла его ботан. А иногда еще обиднее – дрищ. Но папа не обижался. Пришедший дяденька дрищом не был. Он протянул мальчику бутылку с лимонадом:
– "Тархун" будешь? Настоящий, из Грузии!
Пояснил:
– Вчера брат приехал – он шоферит в Кагалыме. Немного посидели, ну?! Чачу с "Изабеллой" мешать не надо. И никогда не кури натощак.
Он говорил почти без кавказского акцента, который русские слышат в речи любого грузина, азербайджанца или армянина. Мальчик знал город нефтяников Кагалым. Город был недалеко от тех мест, где мальчик родился и рос. И он уже знал, что такое чача и "Изабелла". По дороге в Гудауту они остановились у придорожной лавчонки под навесом, и отец много чего там купил. Мягкий хлеб лаваш – он пах горячей печкой, мелкий виноград киш-миш – мальчик отщипнул от кисточки и почувствовал на языке медовый вкус, копченый сыр, свитый в жгутики, шашлык и две пластиковые двухлитровые бутыли. Одна со светлой жидкостью. Продавщица, пожилая тетенька с гордым профилем, в черном платье и такого же цвета косынке, значительно сказала про бутыль со светлой жидкостью: "Шестьдесят градусов! Попробуешь?" А вторая бутылка с темно-бордовым, похожим на гранатовый сок, вином. Отец глотнул из маленького пластикового стаканчика, крякнул, затряс головой. Женщина уже подавала ему кусок лаваша с другим сыром – белым и рассыпчатом. Вторую бутыль отец передал маме: "Вкуснее "Изабеллы" в мире вина нет, Тамара! Сорт винограда такой. Мы в студенчестве пили". Продавщица улыбнулась: "Вкуснее только коньяк "Айнар". У меня домашний есть. Лучше фабричного." И протянула другой стаканчик. Мама замахала руками. Коньяк отец пробовать не стал. Он тоже знал правило, которое кавказец рано утром объяснит мальчику.
– Постараюсь запомнить,– вежливо ответил мальчик.
Все так говорят. Но мало, кто помнит.
Память человека капризна, как второклассница Валька Переверзис, которой мальчик предложил донести портфель с учебниками до дома.
От лимонада мальчик не отказался. На этикетке прочитал: "Нахтари. Грузинский лимонад. Тархун, безалкогольный среднегазированный охлаждающий напиток". Пузырьки "Тархуна" шипели, пенились и приятно лопались на языке. Что-то напоминало. Мальчик сказал:
– Вкусный! Вообще-то я кока-колу люблю.
Небритый чуть ли не обиделся:
– Только не говори мне, что ты еще и гамбургеры любишь!
И этот про гамбургеры.
– Хачапури кушал? Лодочка такая. Яйцо, сыр, фасоль, запеченые в лаваше. Я тебя угощу. Вы в каком домике остановились? Кажется, в десятом… Вы же ночью приехали. Вас Гогия привез. Мы как раз с братом на веранде сидели. Я здесь завхозом работаю. Тебя как зовут?
Мальчик задумался. Не то, чтобы он забыл, как его зовут. А как лучше представиться – Нестик или Нэст? Нестик – по-девчачьи, Нэст – как-то не по-русски. Вообще-то у него было редкое, даже по нынешним временам, имя Нестор. Так его назвал папа. Понятно – историк. Русские имена снова входили в моду. Мама называла его Нестик, напарник по штабу, Витька Пэдаран- гасава, Нэст, а старшеклассники, тоже дембеля, только свои, школьные, дразнили Махно. Но потом у него появилась другая кличка – Клочок. Мальчик родился с белой прядью среди черных и жестких волос на голове. Черный ежик с белой отметиной. Мальчик с отчетливо выраженной сединой над правым виском. Врачи сказали, что у него, наверное, нарушилась пигментация волос. Это случается. Часто на генном уровне. Папа мальчика, Николай Иванович, к своим сорока пяти годам был соль с перцем. Так говорят про тех дяденек, у кого ранняя седина тронула голову. Дед Иван Иванович – тот совсем белый. И теперь вот голову их наследника, внука и сына, словно коснулся полярный иней. У мамы с отцом, когда мальчик родился, вышел спор. Мама хотела назвать сына красивым именем Северин. Отец настаивал на Несторе.
– Его в школе будут дразнить Махно!
– Во-первых, мало уже кто знает, кто такой батька Махно. Во-вторых, меня же не дразнят Царем. Хотя я и Николай. И ты не царица Тамара. Некоторые имена вызывают устойчивые аналогии с историческими личностями. Нестор – не только анархист, но еще и русский летописец. Один из авторов "Повести временных лет". А то кругом одни Анжелы и Альберты.У меня был ученик Нельсон. Все его звали Манделой. А в котельной у нас, в колледже, работает сантехник, зовут Ихтиандром.
– Не ври, Коля!
– Я сам паспорт видел. Он очень гордится своим именем.
– Ну хорошо… А как я его, маленького, буду звать?
– Как-как… Неша… Нестиком будешь звать!
Мама занималась компьютерными IT-технологиями – движками, дизайном и написала программу парка виртуальных приключений. В их городке она, одной из первых, открыла развлекательный сайт. Он назывался "Монстр приходит трижды". Регистрация на сайте – триста рублей. Для северян не такие уж и большие деньги. Сайт пришлось расширять – столько оказалось желающих повидаться с монстром. "Нестик" звучало почти как "джойстик". Джойстик, с английского, палочка радости. Вертикальная ручка, которая качается в двух плоскостях и позволяет управлять виртуальным объектом в трехмерном пространстве. Папа мальчика к тому времени стал завучем по учебной работе в техникуме у Переверзиса. География отпала сама по себе.
– Меня зовут Нэст,– сказал мальчик и протянул ладошку, для знакомства.
– Ты не русский, что ли? – удивился небритый.
Мальчик был чернявый и смуглый. Хотя он еще не загорал. Со слегка раскосыми глазами и острыми скулами. Кто-то в их роду все-таки был из местных, из северян. То ли якут, то ли ханты-манси. Может, ненец. Когда долго живешь среди какой-нибудь народности, незаметно становишься похожим на нивха. Или на ненца. Да еще клочок седины на черной голове.
– Вообще-то меня зовут Нестор.
– Нормальное имя. А то Нэст какой-то! Меня зовут Автандил. Можешь называть дядя Автандил, а можешь просто Автандил.
Он пожал ладонь мальчика. И засмеялся.
– Не автомир и не автодил, Автандил! Запомнишь?
– Уже запомнил, дядя Автан-дил, – ответил Нестор.
Мальчик был смышленый, все советы папы он старался выполнять.
Было тепло, но уже наступила осень, и на мокром бревне лежал листочек октябрьского клена. Как звездочка. Прибежала собака светло-коричневого окраса с длинными ушами и с обильной шерстью на брюхе. Она подскуливала и тыкалась носом в колени Нестора. Он погладил собаку по голове и ощутил шелковистость ее шерсти. Собака забралась к нему на колени, свернулась клубком, а носом уткнулась под мышку. Мальчик восторженно посмотрел на дядю Автандила.
Мальчик просил у родителей щенка. Мама говорила:
– Вон сколько в посёлке бегает лаек. Все твои!
А потом, уже в городке, собаку держать было негде. Жили в тесной квартирке общежития для малосемейных. Общежитие так и называлось – малосемейка. Одна кухня на пол-этажа, общий коридор, где на стенке висят санки и велосипеды. У дверей комнат – детские коляски.
– Гагра, сука, порода кокер-спаниель. Она здесь живет, возле столовой.
– Какая породистая собака!
– Беспризорница, заметь – без ошейника. Старая уже, лет, наверное, десять… Видишь – шерсть лезет и глаза слезятся. Еще и хромает. Говорят, ей миной лапу перебило. Не знаю… Мины у нас давно убрали. Сам увидишь, сколько брошенных собак в Гудауте, бродят стаями. А эта из Гагры прибежала. Потому ее и зовут Гагрой. Ну, ладно, Нестор, мне надо идти. Кофе сварить, матрасы растащить по лежакам, шезлонги расставить. Скоро люди купаться пойдут. «Тархун» себе оставь.
– Хотите я вам помогу, дядя Автандил?
– Лучше искупайся. Днем я буду красить лодки. Лежат почти все лето без моря, рассохлись, – он показал в сторону шлюпок у мола, – приходи, поможешь. Потом мы с тобой на рыбалку поплывем. На скумбрию. Знаю одну банку. Банка – это такая точка в море, песчаная, рыба там собирается.
Нестор посмотрел на море. Подумал: "Штаб можно построить в шлюпке. Капитанская рубка. Еще ни у кого не было такого штаба".
– Не холодно утром купаться?
– Наоборот – вода в море сейчас, как парное молоко… Гагру сильно не корми, Нестор. Она потом от тебя не отвяжется.
6.
Мальчик снял футболку и шорты, поежился – все-таки ему показалось, что прохладно. Как-никак, начало октября. Босой ногой потрогал воду. Автандил не обманывал, море оказалось теплым. Он сбросил трусишки и голый – все ведь еще спали, а спаниель Гагра не считается, вошел в море. Сразу, чтобы не испугаться и не вернуться на берег, мальчик нырнул. Трусы он снял потому, что не хотел выдавать себя. Придет в бунгало мокрым, и мама скажет: "Опять без спроса?! Вот ведь придумал – купаться без взрослых в шесть часов утра! А если простынешь?"
Трудно описать то, что мальчик испытал в море. Почти невозможно. Это как первый раз пробуешь в тундре на морозе абхазский мандарин. Ты его от шкурки очистил – сразу остро запахло мандариновой корочкой, потом одну дольку, похожую цветом на оранжевую морошку, отделил, и – впился зубами в сладчайшую мякоть! Есть надо по одной дольке. Много мандаринов на севере не бывает. Или пьешь грузинский лимонад. Пузырьки взрываются в горле. Нет… Все равно не точно! А… Вот как! Снится сон, что задали контрольную по арифметике и почему-то Переверзис гневно говорит: "Садись, Нестор – "два"! Из-за твоих «успехов» мы твоего папу уволим из колледжа!" Добрый Переверзис. На самом деле он не такой, как снится. Из-за каких «успехов»? А рядом стоит любимая учительница Сталина Ефремовна и горько плачет… Вынести невозможно! Мальчик просыпается в холодном поту и видит: на стуле лежит приготовленный рюкзачок с учебниками и тетрадками, будильник показывает семь часов утра, никакой контрольной и "двойки"в помине нет… И тебя охватывает огромная радость от того, что ничего плохого с тобой и с близкими тебе людьми не случилось. Беда прошла. Потому что есть море. И оно теперь – твое.
Он увидел, что на площадке перед домиками появились первые люди. Многие в халатах и панамках. Автандил стелил толстые и неуклюжие матрацы на лежаки. Матрасы разбегались из его рук, как каракатицы. Казалось, что они тоже хотят искупаться в море. Мальчик понял, что надо возвращаться домой. К бревну, на котором они сидели с дядей Автандилом и где он оставил свои вещи, шагала девчонка. На ходу она ела синюю сливу. Мальчик заторопился, но было поздно. Девчонка с белесым хвостиком на затылке и в очках пришла и села на бревно. Гадина очкастая. Гагра припала на передние лапы и звонко залаяла. В то же время ее хвост дружелюбно колотился по гальке. Было непонятно, то ли собака охраняет вещи мальчика, то ли она рада видеть девочку. Сливу девчонка не доела, и, неловко, по-девчачьи размахнувшись из-за головы, бросила ее в море. Словно целилась в мальчика. Слива шлепнулась почти рядом. Он увидел, что от обгрызанной сливы в прозрачной воде потянулись, как паутинки, красные нити. Наверное, сок. Мальчику стало противно. На кровь похоже. Хорошего настроения как не бывало. Без трусов выходить на берег перед девчонкой он не мог. К тому же она была явно старше. Со взрослыми девчонками у Нестора были сложные отношения. Последний раз девчонки забросали осколками кирпичей и штукатуркой их штаб в Гуреевском овраге. Когда дошло до разборок, то девчонки объяснили, что кто-то завалил их секретики строительным мусором из оврага. Они просто побросали мусор обратно. Осколок кирпича чуть не задел мальчику голову. Можно было бы согласиться и простить девчонок. Ну, не знали они, что в овраге спрятан штаб. Если бы девчонки не засняли свою подлую акцию на видео и не выложили в «Одноклассниках». Они свои проделки снимали на телефон. Как-то они связали одной девочке руки за спиной и заставляли ее пить портвейн из бутылки. Видос собрал несколько сотен лайков. Девчонка плакала и пить не хотела. Мама этой девочки приходила потом жаловаться к директору школы, но хулиганок никак не наказали. А та девочка вынуждена была перевестись в другую школу.
В их городке школ было всего три или четыре.
Девчонка взяла в руки трусики Нестора, злобно прищурилась, и стала ими размахивать, как знаменем. Гагра снова залаяла. Мальчик вышел из воды и, ничего не прикрывая, пошел к одежде. Гагра прыгала к нему на голые ноги и радостно повизгивала.
Девчонка хихикнула:
– Ну, что, малышок? Холодновато в море? Стручок-то сморщился!
Она захохотала, нарочито громко. Взрослая девчонка, знает уже про стручок. Мальчик ничего не ответил. Он отобрал трусики и, отвернувшись, оделся. Девчонка с интересом за ним наблюдала.
Заметила белый клочок в волосах мальчика:
– Ха-ха! Мелированный… Сам придумал, или так и было?
Опять намек. В детском анекдоте маленький мальчик смотрит на голенькую девочку (дело происходит на пляже) и тычет пальчиком, показывая низ живота девочки: «Отойвала? Потеяла? Так и было?»
Мальчик ничего не ответил. Так и было. Зашагал к домикам. Теперь он шел не на цыпочках, а старался ступать твердо, всей ступней.
Девчонка противно закричала вслед:
– Выше нас только звезды! Круче нас только яйца!
Какая-то хулиганка. Краем глаза он заметил, что девчонка пошла к соседнему бунгало. Гагра крутилась у мальчика под ногами, а когда они пришли, улеглась на крыльце. В приоткрытую дверь домика только заглянула. Хотя Нестор и поманил ее пальцем. Собака оказалась деликатной. В отличие от очкастой девочки. Или была приучена не мешать отпускникам. Из холодильника мальчик достал кусочки купленного вчера папой шашлыка, отломил лаваша. Хлеб за ночь зачерствел и уже не выглядел так аппетитно. Гагра аккуратно, совсем не по-собачьи, съела шашлык, а от лаваша отвернулась. Только лапой не отодвинула.
– А ты, Гагра, – барыня! – сказал мальчик.
Собака посмотрела на мальчика и сконфуженно отвела взгляд. Словно стыдилась своего поведения. Из комнаты подала голос мама:
– Нестик, ты куда ходил? Неужели купался – не холодно?!
Она встала, накинула халатик и вышла на крыльцо. Гагра опять припала на передние лапы, как будто кланялась, и заколотила хвостом о коврик. Собака хотела понравиться маме мальчика. Мама, брезгливо поджав губы, спросила:
– А она не блохастая?
Следом вышел папа мальчика.
Он присел рядом с сыном на крыльцо, закурил и ответил маме:
– Это охотничья собака, кокер-спаниель. Она не может быть блохастой… Ты на ней ошейника не видел?
– Ошейника не было. Она брошенная, дядя Автандил сказал. Зовут Гагра.
– А кто такой дядя Автандил?
– Он завхоз нашей базы отдыха. Он меня "Тархуном" угощал.
Мальчик слышал, как мама выговаривала отцу, когда они вернулись в комнату. Хотя она и старалась говорить негромко:
– Какой-то Автомир, собака эта, немытая и нечесанная. Это все результат твоего воспитания, Коля! Штабы бесконечные, костры, любовь к природе…
– Не Автомир, а Автандил. Он чувствует себя взрослым, осваивает новое пространство. Он научится разводить костры и ловить крючком рыбу… Поверь, Тамара, это гораздо лучше, чем с утра и до ночи сидеть в твоем парке приключений и вытаскивать кого-то из нарисованной пропасти. Понарошку. Как бы спасать… Подмена реальности!
Мальчик любил одинаково отца и маму. Но у них были разные взгляды на воспитание сына. И он очень не хотел, чтобы тема его взросления продолжалась на отдыхе. На море, таком прекрасном! Он вошел в комнату:
– Пойдемте лучше искупаемся! Я знаю бревно, там можно оставить одежду!
Гагра, конечно, увязалась с ними. Она то убегала вперед, то возвращалась назад, припадала на передние лапы. И звонко лаяла. Так, как будто она вернулась к своим хозяевам. Которые когда-то бросили ее.
Теперь им стало стыдно. И они вернулись.
А хромота собаки была почти не заметна.
7.
Николай Иванович, папа мальчика, рыбачил и охотился. И он хотел научить мужскому ремеслу сына. А еще Николай Иванович был замечательным учителем истории. И фамилию он имел подходящую – Кольчугин. Волонтеры из его исторического кружка "Отцы и дети" искали по Сибири и находили брошенные могилы декабристов, ухаживали за ними. Могилу Кюхельбекера, знаменитого Кюхли, нашли в Тобольске. А кто-то утверждал, что на самом деле Кюхля похоронен в Чите. Да ведь и про Пушкина есть легенда, что могила поэта совсем не в Святых горах. Николай Иванович получил деньги для поездки волонтеров в Пушкиногорье. Администрация городка помогла. Кольчугин сказал перед отъездом в Пушкинские горы своим воспитанникам: "Там вы поймете, почему Пушкин – великий русский поэт". Нестор, самый младший волонтер в кружке (дело происходило еще до отлучения мальчика от истории), переспросил: "Почему?" Отец строго посмотрел на сына и ответил: "Потому что там соединилось пространство и время. А исторический ландшафт Пушкинских мест удалось сохранить до наших дней…" Про время и пространство мальчик не очень понял, но когда стояли на Савкиной Горке, он увидел дали.
Николай Иванович так и сказал, показывая на мельницу:
– Посмотрите! Там настоящие русские дали…
И добавил:
– Как написал Сергей Довлатов. Он здесь работал экскурсоводом.
Никто, конечно, не знал, кто такой Сергей Довлатов.
Он был передовым учителем, папа мальчика. Толстый Переверзис, тяжело вздыхая, приглашал Николая Ивановича в маленький директорский кабинетик и, смущаясь, почти так, как смущалась Гагра, выговаривал:
– Николай Иванович! Дорогой ты мой человек, умница, интеллектуал…. Опять тебя понесло! Вот зачем ты вчера, во второй группе, сказал, что князь Владимир Ясно Солнышко был далеко не тем человеком, каким его представляет официальная история. Трусливый, жадный. Муромца Илью гнобил… Креститель Руси! И восемьсот наложниц у него в теремах. Где ты такие сведения добыл, Николай Иванович?
– В древне-русских былинах, Афроний Прокопьевич.
– По-твоему и Пушкин был картежником, дуэлянтом и бабником… А он был великим русским поэтом!
– Но картежником и дуэлянтом он тоже был! И Керенский не бежал из Зимнего дворца в женском платье. И Буденный не создавал конармию. Ее создавал Борис Думенко, царский вахмистр. Его арестовали и расстреляли. Реабилитирован в августе 1964-го года..
– Скажи, зачем такую правду нужно знать нефтяникам и газовикам? Она им – что, поможет выполнить квартальный план по добыче нефти?
– Владимир Ясно Солнышко и Пушкин, Александр Сергеевич, были людьми, Афроний Прокопьевич! Человеками… А не бронзовыми истуканами. Историческую правду не мешает знать нам всем.
– Ну, хорошо… А зачем ты на уроках говоришь, что малые народы обвиняют русских в имперских амбициях, в подавлении национального самосознания и в геноциде! У тебя ведь и ненцы, и якуты учатся!
– Помилуйте, Афроний Прокопьевич! Вы же хотели малые народы Севера перетащить из одного века в другой. Из феодализма сразу в социализм! Перетащили? Вы же были коммунистом, Афроний Прокопьевич. А теперь я виноват в том, что на уроках рассказываю, как все получилось на самом деле.
Переверзис тяжело вздыхал.
– Хороший ты мужик, Николай Иванович, но боюсь долго вам придется ютиться в малосемейке… Года два уже живете?
Папа мальчика помалкивал. Чего тут возразишь? Недавно еще Иван Иванович к ним в малосемейку переехал.Тяжело одному в деревне. Наверное, останется жить на севере. С невесткой Тамарой он ладил. А жена его, бабушка мальчика, умерла уже давно.
Кольчугин стал победителем Всероссийского конкурса учителей, в номинации "Преподаватель колледжа". Премию и сертификат ему вручали в "Газпроме". Газовики и нефтяники спонсировали конкурс. Хорошие деньги получил Кольчугин за первое место. И, что особенно понравилось, их